Группа животных, попросту называемых в повседневной жизни рыбами, с точки зрения зоолога-систематика, объединяет 4 разных класса, различающиеся между собой не менее чем пресмыкающиеся, птицы и млекопитающие. Два из них — миксины (Myxini) и непарноноздревые (Monorhina) вместе с группой давно вымерших панцирных рыб относятся к особой ветви бесчелюстных подтипа позвоночных; два других класса — хрящевые рыбы (Chondrichthyes) и костные рыбы (Osteichthyes) — принадлежат к ветви челюстноротых того же подтипа.(Здесь, как и в дальнейшем изложении, при первом упоминании таксонов (видов, родов, семейств, отрядов, классов) приводятся их научные (латинские) наименования, что позволяет совершенно однозначно обозначать даже тех рыб, для которых отсутствуют общеупотребительные русские названия. Поскольку многие из рассматриваемых таксонов мало знакомы читателю, даже интересующемуся ихтиологией и биологией моря, положение упоминаемых в тексте отрядов в системе рыбообразных и рыб приводится в приложении (см. с. Приложение: Иерархия высших таксонов).)
Рыбы — наиболее многообразная группа позвоночных животных, которая насчитывает более 20 тыс. видов, в большинстве своем относящихся к классу костных рыб, самых высокоорганизованных первичноводных позвоночных. Эта цифра превышает общее количество земноводных, пресмыкающихся, птиц и млекопитающих: их известно только 18 тыс. видов. При этом следует иметь в виду, что «инвентаризация» рыб еще далеко не закончена и ежегодно в специальной литературе публикуются десятки описаний новых видов, главным образом населяющих большие глубины Мирового океана и малоизученные реки в сельве и джунглях тропической зоны.
Такое многообразие форм — результат длительного эволюционного процесса, позволившего рыбам освоить почти все участки водной среды обитания в океанах, морях и внутренних водоемах нашей планеты. Действительно, рыб можно встретить в прозрачных ключах и в мутных болотах, в горных озерах на высоте 6000 м над уровнем моря и в мрачных подземных пещерах. В морских водах они обитают от зоны волнового заплеска до глубoчайших океанических впадин. Рекордные по глубине нахождения принадлежат семействам морских слизней (Liparididae) и ошибневых (Ophidiidae), которые были обнаружены на глубине около 7600 и 8300 м, и есть все основания считать, что это еще не предел — рыбы, no-видимому, могут встречаться и на дне более глубоких желобов (при спуске на батискафе «Триест» в Марианском желобе Ж. Пикар и Д. Уолш наблюдали и фотографировали какое-то камбалоподобное живое существо на глубине более 10000 м, но анализ их снимков специалистами к сожалению, не подтвердил принадлежности этого объекта к рыбам).
Представители этой группы животных живут в толще воды, на дне и даже в верхнем слое грунта, а отдельные виды частично используют и воздушную среду. В Арктике и Антарктике рыбы населяют воды с отрицательной температурой (до —2°), близкой к точке замерзания соленой воды, а в горячих термальных источниках Калифорнии благоденствуют даже при 50-градусной температуре. Максимальная соленость воды, которую переносят некоторые виды, достигает 60—80%о — вдвое выше «нормы» для открытого океана.
Внешний облик рыб прекрасно соответствует их образу жизни. Как разительно непохожи живущая среди залитых тропическим солнцем коралловых рифов яркая и пестро окрашенная рыба-бабочка и обитатель мрачных океанических глубин черный и зубастый, похожий на надутый пузырь удильщик или змееподобный угорь и дисковидная, состоящая как бы из одной только головы рыба-луна! Тонкие приспособления рыб к условиям среды их обитания не могут не вызвать естественного изумления у человека, который знакомится с поразительным многообразием этой группы животных.
Удивительна и рациональность (прямо-таки «разумность») поведения некоторых видов. Не затрагивая пока океанических рыб (о них речь впереди), приведу несколько показательных примеров. Крупные хищные рыбы, обитающие среди коралловых построек, часто страдают от надоедливых наружных паразитов, освободиться от которых самостоятельно они не могут. Не беда! Для этой цели существуют профессиональные рыбы-чистильщики, принимающие своих постоянных клиентов «в порядке живой очереди» в строго определенных местах (хочется сказать - в спецкабинетах). На атолле Ниниго (Папуа Новая Гвинея) мне довелось следить за работой маленького губанчика Labroides phthyrophagus, «обслуживавшего» в подводном гроте мурену, которая широко открывала свою зубастую пасть, давая возможность трудиться и своей ротовой полости тому, кто в другом месте и в иное время мог бы стать для нее всего лишь легкой закуской, и я никогда но забуду этого поразительного спектакля.
Еще одно удивительное зрелище - нерест атерины груниона (Leuresthes tenuis) - я наблюдал в июне 1979 г. на пляже городка Ла-Хойя (штат Калифорния). Как-то вечером, когда я сидел за ужином в маленьком ресторанчике на берегу океана, в зал буквально ворвался какой-то взбудораженный человек и громко закричал: «Грунионы мечут икру!» Все бросились к морю. Там, в свете фар подъехавших к урезу воды машин (было уже совсем темно), я увидел, что волна, отступавшая после каждого большого прибойного вала, оставляла на мокром песке маленькие стайки юрких серебристых рыбок, бьющихся на поверхности и на глазах зарывающихся в грунт. Видеть эту картину — речь идет о размножении грунионов, - как мне сказали, удается нечасто, хотя уже давно известно, что эти необыкновенные рыбы подходят к песчаным пляжам с точным расчетом — только во время самых высоких приливов (через день-два после новолуния или полнолуния) — и закапывают икру в песок на глубину около 5 см для инкубации. Отнерестившиеся особи затем уходят в море, а эмбрионы развиваются в сыром песке ровно две недели - вплоть до следующей высокой воды, причем личинки вылупляются спустя 3 мин после того, как наступающая приливная волна достигнет «инкубатора».
С давних времен и до наших дней лов рыбы имеет первостепенное хозяйственное значение в жизни и экономике многих народов. Биологические (и прежде всего рыбные) ресурсы морей и внутренних водоемов все более полно используются человеком для удовлетворения растущих потребностей в белковой пище. Во многих странах, расположенных на берегах океанов (Японии, Вьетнаме, Индонезии и др.), рыба и другие продукты моря составляют основу белкового рациона населения. Нынешний мировой улов выражается огромной цифрой — около 85 млн т в год, т. е. примерно 17 кг в пересчете на одного жителя Земли. Список промысловых объектов включает сотни названий, но особенно большое место в рыболовстве занимают морские рыбы шести семейств — сельдевые, тресковые, анчоусовые, скумбриевые, ставридовые и камбаловые, на долю которых приходится около половины общего вылова.
Высокого уровня развития достигло промысловое рыболовство в Советском Союзе. Хорошая техническая оснащенность рыбодобывающего флота позволяет нашим рыбакам работать в любых районах Мирового океана и при любой погоде — в шторм и штиль, в холод и жару. Наглядным отражением географии промысла служит разнообразный ассортимент рыбных продуктов на прилавках магазинов. Консервы из антарктической нототении, дальневосточной сайры и пойманного в тропиках тунца, соленая сардина иваси из Японского моря, североатлантическая сельдь и африканская сардинелла, филе скумбрии, ставриды и минтая, мороженый серебристый хек, макру-рус и антарктическая ледяная рыба, кулинарные изделия из лемонемы, мойвы и рыбы-сабли уже давно не удивляют покупателя даже в далеких от моря городах.
В этой книге речь пойдет о рыбах, населяющих только воды открытого океана, той части водной оболочки Земли, которая находится вне границ прибрежной зоны. Естественно, сразу возникает вопрос, где именно начинается этот самый «открытый океан». В современной биологической океанологии и рыбохозяйственной науке это словосочетание употребляется сейчас в двух значениях. Во-первых, так обозначается часть Мирового океана, находящаяся за пределами 200-мильных экономических зон, повсеместно введенных прибрежными государствами в 1976—1978 гг. и находящихся под их юрисдикцией, во-вторых, воды, лежащие мористее внешнего края материковой отмели (шельфа). Первое понятие восходит, таким образом, к юриспруденции, второе — к ландшафтоведению и имеет вполне определенный биотопический смысл.( Биотоп - участок среды обитания, занятый биоценозом (сообществом), т. е. совокупностью совместно встречающихся видов.) Тем не менее в приконтинентальных областях они, по существу, означают почти одно и то же, поскольку «экономические зоны» практически совпадают с шельфовыми участками. Такого соответствия нет и не может быть, однако, в отношении 200-мильных зон, окружающих венчающие подводные поднятия острова, которые практически лишены шельфа, так что по своим биологическим особенностям эти зоны бесспорно являются частью открытого океана. В то же время к открытому океану не относятся безостровные участки шельфа, даже не находящиеся под юрисдикцией какой-либо страны (уникальный пример такого рода представляет «осколок Гондваны» — огромная банка Сая-де-Малья в западной части Индийского океана).
Таким образом, океанические рыбы обитают вне шельфов и надшельфовой (иначе говоря, неритической) пелагиали. По такому определению в эту категорию попадают как пелагические (т. е. живущие в толще воды), так и бентические (донные) рыбы, а также бенто-пелагические (придонные и наддонные) рыбы, занимающие промежуточное положение между первыми двумя группами. Вертикальное распределение океанических рыб охватывает весь диапазон глубин Мирового океана — от поверхности до дна самых глубоких желобов.
Впервые океанические рыбы (среди них летучие рыбы, тунцы, меч-рыба, рыба-луна и др.) были описаны в 1758 г. основоположником систематической зоологии Карлом Линнеем. В конце XVIII — начале XIX в. состоялось несколько хорошо известных кругосветных экспедиций — плавания капитанов Дж. Кука, Ж. Ф. Лаперуза, И. Ф. Крузенштерна и др., в ходе которых были собраны значительные биологические коллекции, включавшие и рыб приповерхностного слоя. Начало изучению глубоководных рыб было положено в первой половине XIX столетия трудами француза Антуана Риссо, итальянца Анастасио Кокко, англичанина Ричарда Лоу, которые дали описания ряда видов по экземплярам, обнаруженным мертвыми на поверхности воды, выброшенным на пляжи или пойманным крючковой снастью, опущенной на большую глубину.
Новую эпоху в изучении рыб открытого океана — период комплексных океанографических экспедиций — открыло в 1872 г. плавание английского корвета «Челленджер», специально переоборудованного для такого рода исследований. Ихтиологические сборы экспедиции (около 280 видов океанических рыб) были обработаны Альбертом Гюнтером, опубликовавшим специальные монографии но глубоководным и пелагическим рыбам, не утратившие своего значения и в настоящее время. В период, предшествовавший первой мировой войне, значительный вклад в изучение рыб открытого океана внесли также экспедиции на судах «Блейк», «Альбатрос», «Травайер», «Талисман», «Инвестигейтор», «Ирондель», «Принцесс Алис», «Вальдивия», «Сибога», «Михаэль Саре», в обработке материалов которых участвовали известные ихтиологи Д. Гуд и Т. Вин (первыми употребившие в 1896 г. термин «океаническая ихтиология»), Ч. Гилберт, А. Элкок, Л. Вайян, Р. Коллетт, С. Гарман, Д. С. Джордан, А. Брауэр, М. Вебер и др. Как ни прискорбно, в приведенных списках нет ни русских названий судов, ни русских фамилий — в те годы Россия не участвовала в накоплении сведений по океаническим рыбам. Итоги этого этапа исследований были подведены Джоном Мюрреем и Юханом Йортом в увидевшем свет в 1912 г. очень солидном труде «Глубины океана», в котором рассматривается и дно и вся толща вод океана от поверхности до грунта с ее характерным населением.
После перерыва, вызванного военными действиями, биологические изыскания в Мировом океане получили новое развитие. Среди многих исследовательских плаваний того времени следует особо выделить датские экспедиции на «Дане» и английские на «Дискавери» — под каждым из этих названий фактически существовало по два экспедиционных судна. На «Дане I» в 1920—1922 гг. s были проведены под руководством И. Шмидта работы в Атлантическом океане, приведшие к обнаружению нерестилищ европейского угря в Саргассовом море. Кругосветное плавание «Даны II» (1928—1930 гг.), маршрут которой был проложен через тропические воды всех океанов, позволило получить огромные ихтиологические коллекции. Экспедиции «Дискавери I» (1929—1931 гг.) и «Дискавери II» (1932—1933 гг.) проходили преимущественно в Южном океане (вплоть до 60° ю. ш.) и много способствовали познанию природы и живого населения этого малоизученного региона. Большой вклад в изучение океанических рыб был внесен в рассматриваемый период такими учеными, как Т. Ригэн, Д. Ыормен, В. Тонинг, В. Эге, А. Парр, Р. Болин, А. Бруун, Ч. Бредер, К. Хаббз, К. Матсубара, У. Чепмен, У. Д'Анкона. К этому же времени относятся первые наблюдения океанических рыб непосредственно в среде их обитания: в 1934 г. американский ихтиолог У. Биб опустился в батисфере «Век прогресса» — стальном шаре диаметром 1,3 м с небольшим смотровым иллюминатором — на глубину более 900 м в районе Бермудских островов. Он и его спутник О. Бартон были первыми людьми, которым удалось увидеть довольно разнообразных глубоководных рыб (в том числе и поныне не пойманных) в их родной стихии.
В 30-е годы в дальневосточных морях и морях Северного Ледовитого океана были начаты и советские исследования глубоководных рыб. Основоположником отечественной океанической ихтиологии с полным основанием можно считать А. П. Андрияшева, которым еще в довоенные годы были сделаны очень важные обобщения, касающиеся происхождения глубоководной ихтиофауны.
В изучении рыб, обитающих за пределами шельфа, участвовали также Н. М. Книпович, П. Ю. Шмидт, В. К. Солдатов, А. Я. Таранец, А. Н. Световидов, Г. У. Линдберг.
С началом второй мировой войны биоокеанологические и ихтиологические исследования во всех океанах почти полностью прекратились, но вскоре после ее окончания были продолжены на новом, более высоком техническом уровне. Важный вклад в эти работы был сделан научно-исследовательским судном (сокращенно НИС) «Витязь», принадлежавшим Институту океанологии им. П. П. Ширшова АН СССР и совершившим в 1949— 1979 гг. 65 экспедиционных рейсов в Тихий, Индийский и Атлантический океаны. Ихтиологические исследования входили в программу 28 его плаваний. Сначала они были направлены на изучение дальневосточных морей и прилегающих районов Тихого океана, а с 1955 г. основное внимание было перенесено на исследование глубин и пеолагиали открытых вод. Работы, выполненные в плавапиях «Витязя», обеспечили быстрое развитие советской океанической ихтиологии, завоевавшей широкое международное признание. Они были начаты под руководством Т. С. Расса и осуществлялись в основном силами сотрудников Института океанологии (II. В. Парии, В. А. Мухачева, Н. Н. Горбунова, В. Э. Беккер, В. М. Макушок, Н. В. Ковалевская, Ю. Н. Щербачев и др.).
Сейчас исследовательский флот нашей страны насчитывает десятки разнотипных современных судов. В его состав входит и новый «Витязь», имеющий намного лучшие условия для работы и отдыха, чем на старом «Витязе». И тем пе менее те, кому выпало счастье начать на этом судне свой путь в океанологию, всегда будут вспоминать его как «праздник, который всегда с тобой». Все рейсы «Витязя» (а мне довелось участвовать в его первом выходе в открытый океан, состоявшемся в 1955 г.) кажутся сейчас единственными и неповторимыми. Невозможно забыть радостный энтузиазм труда, царивший на борту и делавший любого участника комплексных экспедиций сопричастным к большим и маленьким открытиям, которые приносило каждое плавание. Именно поэтому все мы, «старые витязяне», так едины в своей привязанности к бывшему флагману советской научной флотилии и так близко принимаем к сердцу судьбу заслуженного ветерана, «временная» стоянка которого в калининградском порту слишком затянулась, так как планы его превращения в постоянный океанологический музей никак не воплотятся в жизнь.
Вклад экспедиций на «Витязе» в мировую ихтиологическую пауку вряд ли может быть переоценен, и имя этого корабля, закрепленное в названиях одного нового рода рыб (Vitiaziella Rass, 1955) и девяти новых видов (Gonostoma vitiazi Rass, 1950;) Lycenchelys vitiazi Andriashev, 1955; Pelagocyclus vitiazi Lindberg et Legesa, 1955; Cypselurus vitjazi Parin, 1958; Diaphus vitiazi Kulikova, 1961; Benthodesmus vitiazi Parin et Becker, 1970; Monomeropus vitiazi Nielsen, 1971; Eustomias vitiazi Parin et Pokhilskaya. 1974; Melanostigma vitiazi Parin, 1980), навсегда останется в анналах истории ихтиологии.
Ну, а для меня старый «Витязь» — это начало «взрослой» жизни, первые шаги в науке, первые и потому самые яркие впечатления о необъятном океане, дальних островах и чужих странах. Плавания на «Витязе» подарили мне нескольких близких друзей, и об одном из них я обязательно должен упомянуть здесь. С Эдуардом Ребайнсом, выросшим в Сибири сыном красного латышского стрелка, я познакомился в своем втором плавании (он был тогда четвертым штурманом, я — лаборантом), и нашу дружбу прервала только его безвременная смерть в 1981 г. Это был человек большой души и открытого сердца, настоящий моряк — сильный, мужественный, смелый, любознательный — именно из таких получались в прошлом путепроходцы и открыватели новых земель. От других судоводителей, с которыми мне довелось ходить в море, Эдуарда отличала глубокая и искренняя заинтересованность в научных результатах экспедиций, постоянное стремление сделать максимум возможного для получения той информации, ради которой организуются рейсы исследовательских кораблей. Э. А. Ребайнс, несомненно, был лучшим из капитанов академического флота (он долго командовал НИС «Академик Курчатов»), и я горжусь тем, что был дружен с этим благородным человеком. Теперь его имя (в форме видового названия глубоководной рыбы Diplophos rebainsi), как и имя его первого судна, тоже накрепко связано с океанической ихтиологией.
Одновременно с НИС «Витязь» проводили океанологические исследования, включавшие и сбор материалов по океаническим рыбам, другие советские исследовательские суда: «Обь» (1955—1958 гг.), «Академик Курчатов» (с 1967 г.), «Дмитрий Менделеев» (с 1969 г.). Продолжались экспедиционные работы иностранных государств, среди которых нельзя не упомянуть датскую глубоководную экспедицию на «Галатее» (1950—1952 гг.), американские исследования в Мексиканском заливе на «Орегоне» (1955г.) ив Южном океане на «Элтенине» (с 1962г.) и планомерные изыскания ученых ФРГ в Атлантическом океане на «Вальтере Гервиге I» (1964—1971 гг.) и «Вальтере Гервиге II» (с 1971 г.). Полный перечень ихтиологов, участвовавших в обработке собранных материалов, занял бы слишком много места — их число многократно увеличилось по сравнению с предвоенным временем. Особенно существенно продвинулось изучение фаунистического состава и систематики океанических рыб, в разработку которой внесли свой вклад ученые многих стран — СССР (А. П. Андрияшев, А. В. Балушкин, В. В. Барсуков, В. Э. Беккер, О. Д. Бородулина, В. Н. Долганов, А. Н. Котляр, В. А. Мухачева, А. В. Неелов, Н. В. Парии, Т. С. Расе, Ю. И. Сазонов, А. Н. Световидов, И. А. Трунов, В. В. Федоров, Ю. Н. Щербачев и др.), США (Р. Гиббс, Р. Джонсон, Т. Ивамото, Б. Коллетт, Л. Компаньо, Д. Коэн, Г. Мид, Б. Нафпактитис, Т. Питч, Р. Хэдрич, Д. Штейн, А. Эбелинг и др.), Японии (Т. Абэ, К. Амаока, Р. Исияма, И. Накамура, О. Окамура и др.), ФРГ (А. Коттхауз, Г. Креффт, А. Пост, М. Штемани), Франции (М. Л. Бошо, Ж.-К. Керо, П. Фурмануар, Ж.-К. Юро), Дании (Э. Бертельсеи, И. Нильсен), Великобритании (Д. Бедкок, Н. Меррит, Н. Маршалл), Новой Зеландии (Д. Гаррик, П. Касл), Португалии (Г. Мауль, Л. Салданья), Австралии (Д. Пэкстон), Норвегии (Е. Куфуд), Кубы (Д. Гитарт), Канады (Д. Нелсон). Некоторые из этих ихтиологов, а также многие не названные здесь внесли свой вклад и в изучение экологии рыб открытого океана.
Этот перечень разноязычных имен, без сомнения, покажется читателю малоинтересным, но я никак не могу обойтись без него в этой книге. Я смотрю на этот список, и перед моим мысленным взором предстают вполне конкретные результаты деятельности «поименованных лиц» - статьи и монографии, с которыми постоянно приходится иметь дело в повседневной работе на борту судна или в институтской лаборатории. Мало того, почти за каждой фамилией мне видится и знакомое человеческое лицо. Некоторые из этих ихтиологов принадлежат к числу моих добрых друзей (и это касается не только соотечественников), с другими приходилось встречаться во время экспедиций и командировок, при их визитах в Москву или на научных симпозиумах и конгрессах в разных странах. В нашей науке трудно обойтись без обмена материалами и коллекциями (в первую очередь это касается исследований по систематике и зоогеографии), а также без обсуждения - устного или в переписке — научных проблем с коллегами по специальности. Это позволяет избежать ненужного дублирования работ, а иногда и объединить усилия в совместном исследовании. У меня, например, есть в списке трудов статьи, опубликованные в соавторстве с Брюсом Коллеттом (полтора месяца мы проработали вместе в его лаборатории при Национальном музее естественной истории в Вашингтоне), о Робертом Гиббсом, Герхардом Креффтом и Альфредом Эбелингом.
Помимо исследований рыб в океанологических экспедициях, не имевших, казалось бы, непосредственного отношения к промысловой тематике, в 50-е годы начались и быстро прогрессировали рыбохозяйственные исследования открытых вод Мирового океана. В нашей стране первым объектом этих изысканий стали «океаническая» сельди Северной Атлантики и сайра северо-западной части Тихого океана. В 60-е годы проводятся и научно-промысловыа исследования «полуглубоководных» рыб, живущих на материковом склоне. Эти работы (в их развитие вложили много труда П. А. Моисеев, Ю. Ю. Марти, В. П. Шунтов, Д. А. Шубников, Н. П. Новиков, Ю. В. Новиков, В. Л. Жаров и др.) выполняются в основном экспедициями бассейновых институтов и промысловых разведок Минрыбхоза СССР и характеризуются очень широким размахом. Суммарное число советских экспедиций в открытый океан уже превысило 2000.
В результате всех этих работ было установлено, что в открытых районах Мирового океана общей площадью примерно 200 млн км2, сосредоточены значительные промысловые ресурсы. В соответствии с неоднородностью условий среды ресурсы распределены в пределах этой площади очень неравномерно, причем достаточно плотные концентрации промысловых объектов всегда приурочены к районам повышенной биологической продуктивности. II. А. Моисеев подсчитал, что площадь зон, благоприятствующих развитию биопродукционных процессов, в пределах открытых районов приближается к 20 млн км2. Среди перспективных для промысла объектов сейчас называют рыб разных экологических групп — постоянно обитающих в верхних горизонтах пелагиали (летучие рыбы, макрелещуковые, мелкие виды тунцов) и выходящих туда из неритической зоны (ставриды, скумбрии, путассу и др.), живущих в толще воды на средних глубинах (светящиеся анчоусы, гоностомовые), населяющих материковые склоны и подводные поднятия.
Изученность океанических рыб неравномерна, но в целом недостаточна, если сравнивать ее с изученностью рыб прибрежной зоны морей и пресных вод. Исключение составляет, пожалуй, лишь систематика, но даже в этой области имеется очень много недоработок, в наибольшей степени касающихся донных и придонных групп. Многие семейства еще не подвергались современным ревизиям, а обнаружение и описание новых видов и таксонов более высокого ранга до сих пор остаются вполне обычным делом. Еще хуже обстоит дело с изученностью экологии океанических рыб: полноценные сведения о размножении, росте, питании, миграциях имеются только для немногих видов, главным образом из числа уже вовлеченных в той или иной мере в промысел. Важнейшие с практической точки зрения задачи будущих исследований состоят поэтому в усилении работ по систематике, имеющих первостепенной целью точное видовое определение, и в изучении биологии отдельных видов (прежде всего массовых) их жизненных циклов, популяционной структуры, динамики численности и т. д. Крайне важным в промысловом отношении является изыскание способов управления поведением и искусственного концентрирования дисперсно распределенных объектов, составляющих большинство населения океанской пелагиали.
Цель настоящей книги — дать читателю общее представление о рыбах, населяющих толщу и придонные слои океана за пределами прибрежной зоны, показать систематическое и экологическое разнообразие этого населения, обсудить историю его формирования и перспективы промыслового освоения. Таким образом, книга представляет собой популярное изложение основ океанической ихтиологии — науки, дальнейшее развитие которой должно быть направлено на наиболее рациональное использование рыбных ресурсов, на выявление и бережное сохранение генофонда всех популяций рыб в открытых водах Мирового океана.