АКВАРИУМИСТИКА
Ученый - романтик
Р. Каганова
Рыбоводство и Рыболовство 7/1980
Окончание. Начало см, в № 6 за 1980 г.
Остроумные опыты ставит исследователь, изучая цветность зрения рыб. На стекло аквариума он наклеивает шерстинки разного цвета. На синие и зеленые рыбы не обращают никакого внимания, проплывая мимо. Перед желтыми ниточками некоторые, особенно жадные, останавливаются, стремясь их схватить. Когда же перед ними появляются красные шерстинки, все рыбы с жадностью бросаются на стекло и с остервенением его атакуют. Особую прыть проявлял один золотой линь, с которым при виде красной шерстинки, принимаемой им, видимо, за червяка, делались судороги. Золотницкий пишет * о нем так, что, кажется, и вовсе не линь перед вами. "Едва завидит он бывало красную шерстинку, как тотчас овладевает им какая-то нервная дрожь: затрясется голова, хвост, плавники, рот, а глаза так и хотят, кажется, выскочить".
Впрочем, в такой естественной, непринужденной манере написана и вся книга, мало похожая поэтому на научный трактат.
Не эта ли естественность и простота стиля давали повод к тому, что Золотницкого порой относили к дилетантам, а не к биологам-ученым?
А между тем строй мыслей, система наблюдений, богатство и доказательность фактов, сама постановка проблем, заключенных в "Аквариуме любителя", убеждают в том, что Золотницкий был ученым. Притом таким ученым, который ставил и решал новейшие вопросы для биологической науки своего времени.
Несмотря на легкость и изящество стиля, книга Золотницкого-плод упорнейшей работы. Он терпеливо изучает подводных обитателей, часами просиживая подле стеклянного водоема. Ученый связан со всеми, кто сколько-нибудь серьезно занимается аквариумом. Из отечественных и иностранных журналов и книг он извлекает самые последние новинки. От издания к изданию он увеличивает число библиографических ссылок. В первом издании "Аквариума любителя" он рекомендует читателю 41 работу, из них 10 на русском языке, во втором - уже 80, в том числе 37 русских.
А когда в 1886 году Золотницкий пишет первую в истории рыбоводства монографию о золотой рыбке и ее варьететах ("эта прелестная гостья Дальнего Востока, замечательный пример растяжимости животного организма, живет в Европе не менее 250 лет, но все еще не имеет своей монографии",- сокрушается автор), в Москву приходит рукописная коггия уцелевших страниц знаменитой книги де Совиньи, изданной в Париже в 1780 году. По просьбе Золотницкого, узнавшего, что она сохранилась в единственном экземпляре в библиотеке одного из парижских музеев, некто Луи Буассон переписывает ее от руки. Энтузиаст-француз собирался перерисовать красками 36 цветных гравюр, изображавших золотых рыбок, и переслать их московскому ученому, но правление библиотеки наложило на это запрет.
Ну а как все же с "любительской" манерой письма? Что, Золотницкий не умел или не хотел писать иначе, в стиле научных трактатов? Возражая критику французского журнала "Revue des Sciences natu relies appliguees" (1889, № 1), требовавшему от автора строгости изложения, Золотницкий считает, что "Аквариум любителя" должен быть не только руководством, но и книгой для чтения, подобно "Жизни животных" Бремв. Тем самым он адресует книгу массе читательской публики, подчеркивает демократическую направленность своего научного труда. Много лет спустя Золотницкий еще раз возвращается к мыслям о том, как надо писать ученому-естественнику, если он хочет быть понятым широкими кругами читателей. В книге "Живая природа в школе" он снова защищает свое право быть популяризатором. Он против того, чтобы его труд считали "пособием" - от самого этого слова веет казенной скукой. Он заботится о привлекательной и понятной форме, которая всегда лучше сухого руководства.
Но вернемся в 80-е годы, во времена блестящего появления .и подлинного триумфа "Аквариума любителя". Хотя с книгой были знакомы около двух тысяч подписчиков журнала "Природа и охота", на страницах которого впервые по- явились многие ее главы, книга разошлась менее чем в полтора года (как все же неторопливы были тогдашние книголюбы!). "Аквариум любителя" удостаивается золотой медали Общества акклиматизации, а через два года, в 1887 году, ее автору вручают еще одну золотую медаль - "за труды по устройству отдела ихтиологии".
То, что Золотницкий - знаток и исследователь аквариумов и рыб, теперь признано и бесспорно. Гораздо меньше известно, что всю свою жизнь он сохраняет страсть и к растениям. Любители знают, что в главной его книге много места отведено водным растениям. Более узкому кругу читателей знакомы книги, в которых поэтично рассказано о легендах, связанных с цветами, плодами и растениями. И почти никому неизвестно об активной работе автора по акклиматизации растений. Она развернулась в 90-е годы, когда Золотницкий возродил и возглавил вовсе заглохшую перед тем деятельность ботанического отдела Общества акклиматизации.
Заседания его начали проходить при большом стечении публики в "большой зале" Политехнического музея. Каждое такое собрание становилось событием. К нему долго и тщательно готовились. Отбирали экспонаты для выставок, наглядно раскрывавших темы докладов. Собравшиеся могли познакомиться то с плодами баобаба, появлявшимися перед ними, как из невероятной сказки, то с образцами суматрского табака, выращенного на российской земле из семян, доставленных с Мадагаскара, то с семенами "туземных овощей", произрастающих в Кашгаре и на Памире. Еще более диковинные новости сообщали докладчики. Они говорили, как о бесспорной реальности, об акклиматизации в России сорго, сахалинской гречихи, рами, джура - ценных кормовых и технических культур. С вниманием обсуждали особое значение для Закавказья чайного листа, возможность произрастания которого здесь была доказана настолько, что дело оставалось лишь за устройством плантации с промышленной целью. Публике рассказывали об акклиматизационном саде в Сухуми, где росли "на открытом воздухе и без покрышки даже зимой" около 300 акклиматизированных деревьев - эвкалиптовых и камфорных, камелий, драцен.
На одном из заседаний сам Золотницкий делает доклад о новой в то время культуре хлопчатника в Туркестане, развившейся за каких-нибудь 10 лет "в целую миллионную промышленность". Мысля широко и масштабно, он говорит далее об акклиматизации растений, которые могли бы "произвести переворот в сельском хозяйстве наших окраин". Докладчик приходит к выводу: надо создать возможно больше акклиматизационных станций, которые будут вести опыты с лесными и плодовыми породами деревьев, лекарственными растениями и медоносами, прядильными растениями и хлебными злаками, В программе ботанического отдела мыслилось и собирание местной полезной флоры.
При участии Золотницкого в Ботаническом саду было посажено более 600 саженцев шелковицы, высеяны коллекции медоносов, красильных и лекарственных растений, злаков, велись опыты с новыми видами овощей. И, наконец, в 1892 году устраивается ботаническая выставка, собирается съезд, в организацию которых он вложил очень много труда. Обрисовывая на одном из заседаний ботанического отдела программу по акклиматизации растений, Николай Федорович со свойственной ему благодарностью к природе восклицал: "Они и кормят, и одевают, и лечат человека, они услаждают его взор, услаждают и самую его жизнь". Большое место он отводит творческой деятельности земледельца:
"Во всех перемещениях растений из одного места в другое самую важную роль играет климат, но не менее того и уменье человека, уменье выбрать растение, воспитать его, постепенно приучить к более суровым или легким условиям жизни".
Разыскивая в каталоге Всесоюзной библиотеки им. В. И. Ленина труды, написанные Золотницким, я увидела на многих карточках с его именем помету: "Музей книги". В этот музей попадают книги самые лучшие, самые редкие, приравненные к сокровищам. И - подумать только! - среди них шесть работ Золотиицкого! Почему они удостоены такой чести?
После того как "Аквариум любителя" и другие книги составили Золотницкому имя, он вошел в первые ряды популяризаторов естественных наук. Его работами стали интересоваться крупные книгоиздатели. В 1913 году петербургский издатель А. Ф. Девриен печатает книгу Золотницкого "Цветы в легендах и преданиях". Оформленная в модном тогда стиле модерн, полиграфически и художественно прекрасно выполненная, она является ныне одним из экспонатов серии "Замечательные памятники печати", куда отобрана книжная классика. Несколько работ Золотницкого публикуются в 1914-1917 годах издательством "Посредник", во главе которого стоял прогрессивный деятель И. И. ГорбуновПосадов. "Посредник" печатал научнопопулярную литературу по различным областям знаний, в том числе и естественным наукам. Выходил под его маркой и очень интересный детский журнал "Маяк", редактором которого был сам Горбунов-Посадов. Журнал стремился дать детям здоровое и интересное чтение, направить на путь самодеятельности и творчества, возбудить "деятельную симпатию ко всему живому". Приложением к журналу была "Библиотека для детей и юношества", формируя которую издатели придерживались той же прогрессивной программы, отвечавшей лучшим идеям русской педагогики. "Посредник" искал писателей, которые разделяли бы его взгляды, умели говорить с детьми занимательно и живо. Золотницкий же давно искал издателей, которые могли бы понять его идеи педагогапросветителя. Так они нашли друг друга. Золотиицкий стал активным автором "Посредника". В приложениях к журналу "Маяк" за 1914, 1915 и 1917 годы были напечатаны интересные книги и рассказы Золотницкого о природе: "В мире пресных вод", "Прогулка любопытных", "Утро в деревне". Эти книги, которые когда-то каждый мог купить в Москве, в магазине "Посредника" на Петровских линиях, теперь музейная редкость.
Но, может быть, особенно примечательна среди изданий Золотницкого скромная тоненькая книжечка из музейного фонда Всесоюзной библиотеки им. В. И. Ленина "Из сказок природы" с пометой "Издание первых лет Советской власти". На плохонькой бумаге, с необычной, по-новому оформленной обложкой, она была напечатана в тяжелом, голодном 1919 году и обращена к новому читателю - советскому юношеству. Именно этим и дорога она нам теперь, более шестидесяти лет спустя, как знак огромного внимания молодой Советской власти к духовному миру нового человека.
Ну а что автор, сам Золотницкий? Как сложилась его судьба после Октябрьской революции? В царское время скромный преподаватель языков так и не мог соединить две главные линии своей жизни: природа и школа. И лишь в советское время слились эти два начала, и Николай Федорович Золотницкий, ученый и педагог, не признанный в царской России авторитет в области методики преподавания естественных наук, счастливо и, может быть, впервые полностью обрел себя.
С лета 1918 года он стал инспекторомметодистом по вопросам естествознания в Нарком просе РСФСР и отдался новому делу со всей присущей ему страстью и честностью. А главным было - сделать преподавание естествознания в школе живым, творческим, вывести его из стен кабинета в природу. Задачи новой педагогики-сблизить школу с жизнью и отвечать на запросы детей - целиком совпадали с личными убеждениями Золотницкого. Но жить ему оставалось недолго. В мае 1920 года Николая Федоровича Золотницкого не стало...
Напоследок еще раз полистаем страницы, написанные Золотницким, чтобы вглядеться в черты ученого-романтика, ощутить его особенную, нежную и чуткую, любовь к природе.
"...Знаете ли вы что-нибудь обаятельнее старого дремучего хвойного бора? Тишина поразительная. Тепло, весело. На душе легко: так и хочется слиться с природой...
...Вечер. Сижу на опушке леса. Тихотихо низится солнце к западу. Вся утомленная дневной работой природа готовится отдохнуть, отойти ко сну...
...Удивительно приятны в лесу тихие уголки, где вас никто не видит и вы никого не видите. Приляжешь себе на траву и смотришь в ее гущу, мечтаешь...
...Вчера скосили все болотца и окрестные поляны, и когда я вошел в лес, меня так и обдало дивным, ни с чем не сравнимым запахом свежескошенного сена... Пахнет свежим сеном! Сколько прелести, сколько поэзии в этих, будящих далекие милые воспоминания словах...
...Ох, уж эти мне грибы! - одно искушение. Пойдешь спозаранку, с восходом солнца, думаешь часам к 10 возвратиться, ан нет, смотришь, уж полдень, а ты все еще переворачиваешь да приподнимаешь листочки, мох да траву, разглядывая: не запрятался ли где какой грибок? Жадность, такая ненасытная одолевает жадность, что и сказать нельзя. Особенно это бывает с белыми грибами...
...Нет ни одного весеннего цветка, который я встречал бы с такой радостью и который возбуждал бы во мне столько приятных чувств, как одуванчик. Есть какое-то особенное, не поддающееся объяснению очарование в весеннем свежем, зеленом луге, усеянном этим цветком, как золотыми звездами...
...Люблю я вереск. В нем есть что-то такое особо милое, приятное. Все в нем красиво: и его изящные, похожие на миниатюрные колокольчики, ярко-лиловые цветочки, и его темная, как у хвои, зелень, и его твердый коричневый стебель...
...Я всегда любил лес, пестреющие цветами луга, тянущиеся бесконечно далеко, засеянные хлебом, овсом и гречей поля..."
Тихо закроем книгу, чтобы уже никогда не забыть этих прекрасных негромких слов о природе, которые были для Золотницкого признанием сыновней любви к родине.